От этой фразы Федор Иванович вздрогнул.

— Нам важно сейчас найти заказчика. Исполнители — всего лишь пешки. И кое-что у нас есть. Его имя.

— Архитектор?

— Именно.

— Это скорее должность какая-то, чем имя, — задумчиво произнес Федор Иванович.

— Кто знает, — пожал я плечами.

— Что же это такое? — выдохнул отец, начав массировать себе виски. — Что за напасть такая на наш род обрушилась? Все и сразу!

Я пожал плечами. Хотел бы и сам знать ответ на этот вопрос.

— У кого-то Дар такой необычный, что может проникать в головы людям? — продолжал размышлять отец. — С трудом верится, слишком фантастично звучит.

— Нельзя и такую версию откидывать.

— А других у меня и нет, — раздраженно ответил отец.

— Нужно понять, кто же это такой Архитектор.

— Первый раз о таком слышу, — пожал плечами отец. — Может, какой менталист мощный? А может, шпион заграничный? Только накой мы ему сдались? Ему бы генерала Нестерова убить — тот больше в деле обороны страны знает, ценный кадр. А мы кто такие? Ну князь я Одинцовский, так что с того? Кому моя смерть чем поможет?

И вдруг, посмотрев на меня совсем по другом, пронзительно, спросил:

— Ты правда считаешь, что покушения продолжатся?

— Думаю, да, — честно ответил я.

— Распоряжусь, чтобы усилили охрану. И тебе дам в сопровождение телохранителя.

— Не надо, — покачал я головой. — Я в Школе, туда никто не проберется.

Насчет последнего я сомневался, но не хотел, чтобы повсюду за мной ходил громила. Я и сам могу справится в случае чего с опасностью.

— Ладно, — согласился отец, понимая, что со мной спорить бесполезно. — Куда теперь? Домой?

— Нет, — покачал я головой. — Есть еще одно место, куда нам надо съездить. Мал шанс узнать что-то еще, но и его проверить нужно.

— И куда же ехать?

— Туда, где вызывают призраков.

Дом мадам Шерер располагался на другом конце города. В центре стояла пробка и потому пришлось долго петлять по объездным дорогам, чтобы добраться до нужного адреса.

Отец был задумчив, молчалив. Всю дорогу он не проронил ни слова. Я тоже размышлял, вспоминая слова Михаила и сопоставляя их с рассказом Иосифа. Получалась очень занятная картина. И походила она на какую-то фантастику. Некая сущность врывается в эту реальность через разум других людей, явно слабых, не способных сопротивляться ему, и пытается убить нас. Только вот зачем? Впрочем, фантастического тут мало. Я ведь и сам в какой-то мере такая же сущность, которая переметнулась из своего мира в этот, попав в тело убитого парня. Так что версия вполне рабочая.

Отсюда следует вывод, что этот мир может принимать других обитателей бытия.

По спине пробежал мороз. Сложно даже представить что может сюда явиться. Нет, в такое верить не хочется. Пусть остается в разряде фантастики.

Шерер встретила нас в своем кабинете. Тощая прислуга проводила нас к мадам, ушла готовить чай, что бубня себе под нос.

В комнате мадам приторно пахло сладкими благовониями, но чересчур сильно, от чего уже через пять минут у меня заболела голова. В углах притаились тени, у камина развалился огромный черный кот, лениво потягиваясь и презрительно кидая на нас взгляды.

— Господин Пушкин! — воскликнула Шерер с придыханием. — Мне так жаль! Такое случилось! Я до сих пор в шоке от всего! С тех пор еще ни разу не проводила больше сеансов — нет сил, ни моральных, ни физических. Словно стержень из меня вынули. Вот тут, — она показала на грудь, — словно камней набилось. Так это ужасно! Подумать только — стрельба в моем доме. Этот негодяй, он сошел с ума!

— Мы сегодня встречались с ним, — сообщил Федор Иванович.

Брови Шерер поползли вверх.

— Зачем? — одними губами пролепетала она.

— Хотели разобраться во всем произошедшем, — в ступил я в разговор.

Шерер не нашлась что ответить на этого. Она поднялась с кресла, вновь в него села. Спросила у меня отстраненно:

— Александр, как ваше ранение?

— Спасибо, все хорошо. Мне гораздо лучше. Уже все зажило.

— Разобраться в произошедшем? — задумчиво повторила мадам, возвращаясь к сказанному ранее. — Так чего тут разбираться, и так все понятно. Этот негодяй вытащил пистолет прямо в моем доме и выстрели в вас. По-моему, все предельно понятно.

— Есть определенные моменты, которые не дают нам быть настолько уверенными во всем произошедшем, — аккуратно сказал я.

— Что вы имеете ввиду?

— Мадам, вы ведь общаетесь с духами. Кому если не вам знать о тонкой грани, разделяющей этот мир с миллионом других?

Я откровенно издевался. Мне не верилось, что Шерер могла вызывать призраков и прочую нежить на своих сеансах и что все проводимое в ее доме — не больше, чем простое представление. Но вывести на разговор ее как-то нужно было.

Но Шерер вдруг с пылом воскликнула:

— Верно! Я знаю насколько эта грань тонка. Порой слишком тонка.

— И может порваться, — добавил я, от чего брови мадам вновь поползли вверх.

— Так значит это произошло вновь?

— Что вы имеете ввиду? — настала пора удивляться уже мне.

— Что значит — вновь? — тоже заинтересовался отец.

Шерер прикусила губу, поняв, что сболтнула лишнего. Но нас уже было не остановить.

— Договаривайте до конца, коль начали.

— Семь лет назад... — Шерер поднялась с кресла, подошла к стеллажу с книгами. — Сейчас, постараюсь найти.

Она принялась рыскать по корешкам, не сразу смогла найти нужное.

— Ага, вот.

Мадам раскрыла книгу, достала оттуда несколько квадратов бумаги. Протянула мне.

— Что это?

— Вырезки из газет. Я внимательно тогда следила за новостями. И одна была страшней другой. Князь Тверской Корчевский убит — застрелили его. Князь Саранский Иванов тоже убит. Князь Евсеев убит. Таких смертей было достаточно, но тогда все списывали на передел власти.

— Я помню это, — кивнул отец. — Я в ту пору работал думным и это в самом деле было так — я имею ввиду передел власти. Клан Морозовых тогда сильно пробирался наверх, расчищал себе дорогу страшными методами, неугодных убирал, кого подкупал, кого в тюрьму сажал. Лихие времена были. И черные.

— Только это были не Морозовы, — покачала головой Шерер.

— А кто же?

— Иные силы, — загадочно ответила мадам.

— Я не совсем понимаю...

— Я обратила внимание, что все убийства были совершены с определенными элементами ритуализма.

На наши вопросительные взгляды она пояснила:

— Ну, понимаете, не просто так их убили. Не по бандитски. Уголовники стреляют — и все, им тела ни к чему. Князь Корчевский же был весь выпит досуха. Саранский — та же ситуация. И Евсеев аналогично.

— Как это — выпит досуха?

— В средствах массовой информации об этом не сообщали, но на мои сеансы ходят высокопоставленные люди и вот они мне по секрету сообщили, что у всех князей напрочь отсутствовал Дар — его начальные узлы были выпиты. Ну, если вам удобнее, то забраны.

— Этого просто не может быть! — горячо воскликнул Федор Иванович. — Я лично знал князя Корчевского. У него Дар был — ого-го! Корчевский мог такие порталы создавать — завидно всем было. От Воскресенска до Яблонева Посада его линия, сам делал. Он после того раза долго потом в больнице лежал — так израсходовался. А портал до сих пор действует, никаких теперь пробок.

— Я понимаю ваше негодование, Федор Иванович, — кивнула Шерер. — Я и сама немного знала господина Корчевского. Он и в самом деле был очень силен. Но таков факт. Менталисты, которые осматривали его тело, подтвердили — Дара у князя уже не было.

— Чертовщина какая-то! — только и смог вымолвить отец.

— Согласно, — кивнула мадам.

— И что же вы хотите сказать этими случаями? — спросил я, возвращаясь газетные вырезки хозяйке дома.

— А то, что в нашем мире происходит нечто странное. Думаю, что в какие-то определенные моменты грани истончаются настолько, что неведомое может завладевать умами людей. И убивать с помощью них сильных мира сего.